забыл, как эта штука называется

Такой трансфоромон кладётся на стол, в его центр ставится зеркальный цилиндрик - и на его стенке изображение получается понятное; данный кунштюк - 17 века; но и С. Дали баловался ими - они есть в его музее на Монмартре.

други игрищ и забав

питомцы муз - рельеф восточного фасада Гран-Пале

духовность торжествует над дикостью

- причём как бы во сне

добро побеждает зло

- как бы рассеянно перелистывая пройденную страницу

MOZART le junior

Grand Palais - 1900, les reliefs de la façade Est

Не иначе, как Моцарт в молодости - рельеф на фасаде Гран-Пале

рассказ - часть 3-я

Перекладин на столбах уже не было - одна ещё валялась тут же, а из двух других бродяги сделали костёр и спали возле него. На холме было темно и ветрено. Иуда со стоном присел к огню, щадя ссадины на босых ногах, и поправил неровно горевшее полено. В кувшине бродяг оставались лишь опивки дрянного вина, но и они утолили жажду Иуды. Дрожащей рукой он вынул из-за пазухи папирус и начал было читать. Но тут же зажмурился, со стоном мотая головой, и бросил папирус в костёр. Потом он прилёг на бок, щадя теперь и лицо, заметно опухшее от побоев...
Первое, что ему приснилось, был крылатый вестник с огненным мечом в руке. Он парил перед Иудой и смотрел сквозь него. Затем он передал меч из своей правой руки в левую и исчез. В воздухе осталось лишь два огненных глаза со стоячими зрачками - теперь они смотрели прямо на Иуду. "Сгинь, бес!" - крикнул Иуда, и глаза погасли, причём левый кошачий глаз успел весело подмигнуть ему.
Окружающую ночь всё слабее освещал костёр, где - Иуда вдруг заметил - так и лежал невредимый пергамент, даже не тлея. К нему протянулась рука бродяги, в котором, укрытого под мохнатой овчиной, Иуда вдруг узнал Фому. Фома скрутил и спрятал, не читая, папирус Иуды, потом произнёс без обычной своей насмешки:
- Так ты поверил, Иудушка, что сатана может воплотиться в Учителя?
- Но сатана должен сгинуть!.. Было пророчество - брат предаст брата!.. И я истребил его! - Иуда перешёл на крик от страха за свои слова... и вдруг проснулся.
Бродяги похрапывали рядом с огнём, освещавшим всё слабее три врытых столба. Иуда поднялся, кряхтя от болей в ногах и зубах, и подошёл к средней перекладине, чтобы и её подложить в костёр. Взвалил её на плечо, стараясь не касаться засохшей на ней крови.
- Я помогу, - Иуда услышал из-за спины женский голос, и перекладина полегчала. Он обернулся и увидел Марию-Лисичку. Их разделяла только перекладина, и он удивился, что она была совсем легко одета.
- Да что там помогать... - Иуда произнёс это шёпотом, почему-то очень не желая пробуждения бродяг. Он посмотрел в их сторону - к его удивлению, их уже вовсе не было на прежнем месте.
- Никого нет, - гетера ему улыбнулась. Она дотянулась до его щеки одной рукой... и вдруг обняла обеими, совершенно не обращая внимания на кровавое бревно... впрочем уже полегчавшее.
- Ты разве не знаешь, - Иуда стал ей отвечать, но и сам вдруг обвил руки вокруг её мягкого тела, - Казнён... Я истребил... Ты не знаешь?..
Но ту Иуда потерял охоту говорить - настолько ясным теперь ему казался Божий мир и настолько тёплой показалась та белизна, в которую он весь стал погружаться, начиная с лица, рук, плеч, груди... всё ниже и всё глубже и светлее... - всё яснее...
- Истребил, истребил его... ангельчик ты мой истребитель... - слышал Иуда щекочущий шёпот...
Шум крыльев послышался вдруг откуда-то сверху и кто-то довольно безобразно закукарекал. Иуда вдруг вырвался в какую-то тёплую тьму и, проснувшись, сел на соломе. Пахло прелой овчинкой. Вокруг спали апостолы, мытари и грешники.
Собственно говоря и Фома-Близнец на соседней циновке просыпался уже вполне правдоподобно.

рассказ - часть 2-я

А полдень выдался таким жарким, что Иуда заснул прямо у рынка, где Учителю и всей компании дали обедать. Солнце добралось наконец до его носа, и он пробудился. Он перелез в тенёк, прислушался - город ещё дремал, в дневной зной ничего не желая знать и делать. Фома, Матфей и Андрей вдруг появились на краю базарной площади, но Иуда задвинулся за кучу корзин, чтобы не быть увиденным. Ученики прошли, и Иуда привстал, опёршись на прилавок, морщась и крепко о чём-то думая. Счёт на папирусе попался ему под руку и он взял его, поискав и ещё под прилавком, нет ли чистого хоть клочка. Оглянулся на пустые ряды весеннего базара.
- Стило... - пробормотал он. - Стило!.. - Одна из спящих поодаль собак подняла голову. Вдруг, пошарив за пазухой, Иуда нащупал там стило с чернильницей. Он отошёл к концу прилавка в тень и стал царапать на чистой стороне счёта.
"Мне присниласть только одна гетера. Но потом прилетел вестник. Он сказал, что скоро сатане придёт смерть. Он сказал: мы и Учитель казним сатану. Он сказал, что сатана захочет воцарится на троне и..."
Иуда остановился, перечитал написанное и закрыл глаза, вспоминая... На соседней улице послышался цокот копыт, а когда кавалькада проехала, заплакал ребёнок и стукнули ворота.
"...и для этого воплотится в Учителя"... - Иуда отнял стило от листа. Потом уже не останавливаясь, докончил: "Страшная тайна о воплощении в Учителя сатаны открывается мне одному. Разоблачить сатанинский замысел надлежит мне. Рок падёт на сатану страшным и внезапным приговором, и укажу на преображённого сатану - я. И только я. Вестник сказал: после захода солнца ты, Иуда, поцелуешь сатану в образе Учителя. Но тогда это будет уже не Учитель, и приговор падёт на сатану. Я, смиренный Иуда, спрашивал вестника: почему именно я должен выдать сатану? Вестник мне ответил: Варфоломей не видит снов, Пётр их всем рассказывает, а Фома им не доверяет... А ты, Иуда, - сказал вестник, - ты мечтаешь много, ты иные сны и разгадываешь. И ты, Иуда, казнишь сатану. Так сказал вестник. Он был в свечении, он парил передо мной и благословил меня правой рукой. Да, правой..."
Иуда обмакнул стило в чернильницу, но вдруг из-за спины его позвал знакомый голос:
- Иуда, не хочешь ли хлеба?.. - Фома приближался к нему с лепёшками и кувшином. - А что ты, братец, пишешь?
Иуда убрал своё писание за пазуху и натянуто улыбнулся:
- Дай мне хлеба, Фома. Нет, сперва дай пить.
Пока он прикладывался к кувшину Фома потянул у него из-за пазухи папирус и успел прочитать:
- "... о воплощении в Учителя Сатаны...".
Иуда выхватил папирус, а Фома насмешливо покачал головой. Потом спокойно протянул Иуде лепёшку.
- Пей вино с хлебами и держи язык за зубами... Нет, тут вода - только ещё вина тебе не доставало. Я говорил тебе: если пригрезилось дурное - сходи в храм. Грёзам не доверяй.
Иуда проглотил кусок хлеба и усмехнулся:
- Нет, ты говорил: сходи в притон, если грезится непотребное.
- Погоди, а разве это гетеры тебе в этот раз вещали о воплощении сатаны в Учителя?
Иуда не донёс до рта лепёшку:
- Фома, послушай, мне правда являлся вестник. Тот же, что и этой ночью. И он сказал, зачем я должен предать Учителя. - он посмотрел на Фому как бы оценивающе, - Вот зачем, если и впрямь ты хочешь всё знать. Он сказал, что это уже будет не Учитель, а превращённый в него сатана.
Фома внимательно посмотрел на Иуду:
- Скажи, Иуда, ты веришь, что бесы превращались в свиней?
Иуда кивнул не очень уверенно и добавил:
- Вестники снились и волхвам, и потом Иосифу, чтобы послать Семейство в Египет... И всё сбылось, что им снилось.
Фома вздохнул, потом сам отхлебнул из кувшина.
- И снилось Иессею, что из него растёт родовое древо...
Оба помолчали, жуя лепёшку.
- Знаешь, Иуда, когда мне снятся гетеры, то чаще всего это обман. Обнимает, отдаётся прямо как наяву. Но просыпаешься - никто не отдаётся... даже и не собирается.
- А вестники? - спросил Иуда. - Говорят, если вестник благословит левой рукой, то...
Но Фома перебил:
- А если вестник благословит левой, говоря "благословляю правой"?... Иуда, послушай меня. Если Сатана обратится в кого-то, то ведь этот кто-то всегда себя выдаст как бесноватый, не так ли? Если гетера во сне тебе скажет - "возьми меня" - то ведь это явно от лукавого? Но если она скажет "съешь меня", то ведь такое будет ещё вернее, что от лукавого... Понял?
- Нет.
- Или скажет: пей мою кровь?.. Или скажет: пусть мне на умащение деньги пойдут, а не нищим на подаяние: нищих много, а я один...
- Ты с ума сошёл, Фома... Хотя... я же всё равно ничего не пью кроме воды. И свежего сока.
- Из красного винограда? И дикий мёд заедаешь саранчой... - Фома не унимался, - Дай-ка мне прочесть то, что ты написал, Иуда.
Иуда сунул за пазуху руку:
- Не сейчас, Фома, хорошо? Прочтёшь потом... - он ещё колебался, но вдруг пробормотал, кивнув в сторону, - Вон уже и все наши идут, пора и нам...
Они поднялись и направились к воротам, где показались Андрей, Фаддей, Варфоломей, все остальные наши, а за ними и сам Учитель с рыженькой Магдой.
- А я догадываюсь, что ты написал, Иуда. - вдруг сказал Фома, - Ты думаешь, что Учителя и следует предать властям, поскольку в его образе явится Сатана - так?
- Потише, потише ты... - Иуда приостановился, - За такие слова знаешь, что полагается?
- Я и потерплю за правду. - возразил Фома. Он махнул товарищам, чтобы не те ждали и приблизился к Иуде:
- В крайнем случае, Учитель, если это иснинно Он - ведь воскреснет... как предвещал нам?
Иуда как бы в рассеянии уставился на Фому, только медленно кивая...
- Ведь и ты сам уже исцелял? И воскрешал мёртвых, а? - не отставал Фома.
- Нет, Фома, - вдруг крикнул издалека Учитель, - это пока только я воскрешал!.. Да помнится, Матфей пробовал не совсем удачно... Иуда, иди же, горе-казначей! Сейчас спустим всю нашу казну...
Иуда заспешил на зов, а за ним и неуёмный Фома, скармливая корку бродячей собаке.

рассказ - 1 часть

СНЫ ИУДЫ
(фантастический рассказ)
"И если сатана сатану изгоняет, то он уже
в самом себе разделяется: как же устоит царство его?"
(Матф. 12:26)

Рассвет. Некий правдоподобный вертеп на окраине Иерусалима.
- Фома, это твоя рука? - Иуда в темноте пошарил около себя и зашептал, боясь разбудить и самого Учителя.
- А у тебя опять кошмар, Иуда? - отзвался Фома, высвобождая руку. - Не дрожи ты так... Выйдем на крылечко... И расскажи-ка мне, что там ещё видел...
Потягиваясь, они вышли из вертепа, где остались спать остальные с Учителем, и Фома проворчал:
- Третий раз меня будишь... На этот раз кто приснился, гетеры?
Они присели у стены, укрывшись овчинками. Светало.
- Какие там гетеры, Фома. Мне... явился вестник...
- Вестник? - Фома зачем-то огляделся по сторонам. Заря только занималась, город спал. Опять крикнул где-то петух.
- Вестник. В свечении, в полёте. И говорил со мной... Вестник - кто же ещё...
В вертепе кто-то закашлял во сне, потом двое поворчали и снова утихли.
- Хоть бы мне вестник явился, - прошептал Фома.
- Вестник сказал... - Иуда сглотнул слюну, - что я предам Учителя.
Иуда произнёс это внятно, но тут же и осёкся.
- Это был не вестник... - Фома посмотрел в глаза Иуде. - А это был принявший облик вестника бес.
Было непонятно, смеётся ли Фома или говорит прямо. А Фома продолжал:
- Бесы превращаются в свиней, мёртвые превращаются в живых, хлебы и рыбы умножаются на тысячи...
Иуда помотал головой, думая о своём. И наконец произнёс:
- И потом вестник мне сказал: Учитель будет казнён.
Дверь вертепа скрипнула, и на порог вышел Учитель.
- Кто будет казнён, Иуда? - спросил он хрипловато.
Иуда и Фома поднялись, посмотрели друг на друга и ответили почти одновременно:
- Доброе утро, учитель - сказал Фома.
- Это меня казнят... вестник так мне сказал, когда я спал, - ответил Иуда.
- Эх, род вы неверный и развращенный, - промолвил вполголаса Учитель, впрочем с улыбкой в глазах, - И доколе буду ещё сносить вас.. Нет, вряд ли казнят, Иудушка, - Учитель потянулся, потом мягко взял Иуду за плечо, - Ну за что тебя казнить? За вечных гетер в твоих сновидениях?..
Иуда хотел ответить, но Учитель вдруг прибавил:
- Разве что казнят меня. Меня. Как впрочем уже и было сказано...
Все трое переглянулись. Учитель значительно кивнул, ученики же замотали головами .
- Вооружимся, - начал Фома с видом принявшего уже решения, - Или скроемся в земле Галилейской или Магаданской и...
- Лучше в Галилейской, - вставил Иуда.
- Вооружаться погодим, - прервал их Учитель, - А пока подумайте, где бы позавтракать. И потом - главное: где бы справить вечерю.
Дверь вертепа снова открылась и на крыльцо вышел Варфоломей, за ним Андрей, за ним Мария из Магдалы... Потом понемногу вышли и остальные все, кто надо, считая и мытарей с грешниками.
..............

если бы молодость знала (когда позвать далёкую Красную Армию)

http://inosmi.ru/translation/244783.html
Сталин был готов перебросить к границе Германии более миллиона солдат, чтобы сдержать агрессию Гитлера еще до начала Второй мировой войны, но делегация Великобритании и Франции не ответила на это предложение. Через неделю СССР заключил известный пакт о ненападении с гитлеровской Германией - пакт Молотова-Риббентропа. Об этом пишет британская газета The Sunday Telegraph, ссылаясь на ведущего консультанта Службы внешней разведки, генерал-майора ГРУ в отставке Льва Соцкова.Последняя возможность уничтожить волкаСогласно документам, которые держались в тайне 70 лет, советская военная делегация предложила помощь в 1939 году на встрече с представителями делегаций из Великобритании и Франции за две недели до начала войны. Согласно предложению СССР, у границы с Германией разместились бы 120 пехотных дивизий (по 19 000 солдат в каждой), 16 артиллерийских дивизий, 5000 единиц тяжелой артиллерии, 9500 танков и около 5500 самолетов и бомбардировщиков.
Партнеры

Однако глава британской делегации адмирал сэр Реджинальд Дракс сказал Москве, что он уполномочен только вести переговоры, но не подписывать конкретные договоры. "Это была последняя возможность уничтожить волка, даже после того, как Чемберлен и Франция подарили Германии по Мюнхенскому договору чехословацкую Судетскую область", - считает Соцков.